Каждый этап развития имеет свой фундаментальный социальный приоритет.
В Средние Века таким приоритетом была религия. В 16 веке таким приоритетом становится правитель (монарх). Позднее, в 19 веке - это уже государство и нация. В 20-м веке -это само общество, как совокупность всех участвующих индивидуумов. Наконец, в наше время (начало 21 ст.) высшей ценностью становится индивидуальный человек.
Такова универсальная последовательность стадий и базовых общественных отношений, через которые проходит человечество в своём восходящем развитии.
Это, если смотреть глобально.
Но Россия здесь не является исключением. Россия проходит, конечно, со своими особенностями, все те же стадии, что и прогрессирующий мир.

Впрочем, каждая стадия имеет свою фазу реакции, когда общество, как бы "устав" от движения вперёд, останавливалось и стремилось сделать шаг назад - вернуться в прошлое. Кстати, в одну из таких реакционных фаз живём сейчас мы.

Реакция - это гибрид Нового со Старым. В действительности, такой гибрид означает не просто концептуальное понижение на ступеньку вниз, а понижение сразу на две ступени. Ведь комбинация верхнего и среднего даёт нижнее.

Александр Первый в первую половину правления (до 1812 г) мечтал создать конституционную Россию по европейскому образцу. Он был первым монархом, который видел своей целью быть не "просто" правителем , а государем, который служит государству, и пробовал на практике эту цель осуществить. Конечно, дело тут вовсе не только в романтической личности царя Александра, а в духе и направлении того времени, которое он представлял.
Однако, то же высказывание применительно и к его преемнику, и ко всем правителям вообще.
Реакционер следует за революционером, а восстановитель – за реакционером не в силу личных качеств, а в силу исторической логики.

Николай Первый, подавивший восстание декабристов, вместе со страной не только совершил шаг назад - он вторично опустил её в феодальное Средневековье, отказавшись от попыток положительных реформ. И закрепил главный институт Средневековья - крепостное право.
Александр Второй, отменивший в России крепостничество и проведший великие либеральные реформы, был фактическим восстановителем и продолжателем дела Александра Первого. Он отказался от архаичного монархического ритуала, выдвинув на первый план принцип госдарства.
Но именно при нём началось движение к следующей социальной ступени, в рамках которой государство было не целью, а средством.

Революция 1917 года в России ставила целью создать новое демократическое и социалистическое общество, основанное на принципах равенства и всеобщего участия.
Однако, за этим, как и во времена Николая Павловича, неминуемо наступило движение назад, вернувшее социум на две позиции вниз.
Кровавый ужас сталинской эпохи, от которого многие историки до сих пор приходят в ступор и задаются вопросом "что это было?", в действительности, имеет простое и непротиворечивое объяснение.
Сталинизм (1924-1953 гг) отбросил нашу страну и общество к временам Абсолютизма - к производному , вторичному абсолютизму, когда культ правителя (и поклонение ему) вновь стал основой бытия и центральной идеей. Фактически, сталинизм отбрасывал Россию (тогда - СССР) к концепции 16 века. Недаром, кумиром Сталина был Иван Грозный.

И здесь, проводя параллель, мы обязаны вспомнить, что 16 век был не только веком жестокого абсолютизма во всём мире с такими представителями, как Иван Грозный, Генрих Тюдор, Екатерина Медичи, Мария Кровавая и Филипп Испанский - он был веком исключительной нетерпимости и религиозных войн с массовым исстреблением инакомыслящих, сожжением ведьм и преследованием зарождающейся науки.

Но такая ситуация - сброс на две ступеньки назад, как мы видим теперь - неизбежный эффект реакции, которая, в свою очередь, наступает за каждой качественной революцией.

Следующая ступень означала очередное восстановление, т.е. повышение не только позиции, но и ориентации. Во времена Хрущёва (и далее) советское общество преодолело архаичный культ правителя и перешло опять к культу государства , т.е.вернулось от нео-абсолютизма к неоимпериализму. Правда, уже на эгалитарной социалистической подкладке.

Конечно, всякий реакционный «гибрид» воспроизводит нижнее свойство не буквально, а в антураже современности. И поэтому носит фальшивое, имитационное обличие.
Нео-феодализм Николая Первого кардинально отличается от настоящего феодализма Средних Веков. Нео-абсолютизм Сталина, при всех ужасах диктатуры, отличается от настоящего абсолютизма 16 века.

Сходную картинку можно наблюдать и в современной России. Конечно, со сдвигом на цикл вверх.Демократическая революция Горбачёва - Ельцина (1985-1991 гг) ориентировалась на создание либерального общества, в котором высшей ценностью оказывается индивид (каждый частный человек) . Путинская реакция (после 2000-х гг) возвращает Россию в лоно империалистической концепции, в которой, как и в 19 веке, высшей ценностью снова является государство.

Таким образом, если сталинизм ссылался по духу и практике на 16 век и Ивана Грозного, современный путинизм пытается вернуть Россию в 19-е столетие. Но новый империализм, как и в том случае, носит тоже производный, вторичный, а следовательно - ненатуральный (неподлинный) характер, ибо представляет собой обращение к тому, что уже было.

19 век вернуть нельзя, но можно имитировать его черты. Нельзя повторить безумное дело Бонапарта, но можно изобразить его «подчерк».

Это обстоятельство во многом объясняет нам разрушительный, антисоциальный и антидемократический характер путинизма, который кажется регрессивным не только относительно либерального ельцинского, но даже относительно позднесоветского времени.

Для того, чтобы заметить в стиле и философии правления Владимир Путина многие сходства с консервативным стилем и философией Николая Павловича, не нужно быть гением наблюдательности – это отмечают многие. Страшнее другое – далеко не каждый внимательный исследователь готов увидеть в его времени напоминание интенций, характерных для времени Бонапарта.
Парадигма империи и мания присоединения территорий с целью расширения государственного пространства вовне, в союзе с поэтапной узурпацией власти внутри страны – типичная формула бонапартизма.
И такая аналогия вряд ли может не звучать угрожающе.
Из истории мы хорошо знаем, чем была, какими жертвами для целой Европы обернулась и чем закончилась деятельность Наполеона.

Но также мы хорошо знаем и другое.
Как реакция означает сброс на 2 ступени ниже, так выход из неё олицетворяет восстановление и закрепление исходного верхнего состояния на исторической спирали.

Следующая - восстановительная фаза (послепутинская Россия) навсегда похоронит идею государственничества.
Если путинизм был некоей эклектической смесью поздней совдепии и 19 столетия, то грядущая фаза обратит Россию к ориентации на общество.
Здесь уместно предвидеть великий социальный ренессанс - восстановление в России социального общества на либеральной почве индивидуальных возможностей.
Это особенно любопытно, ибо именно здесь должно состояться примирение либеральной идеи с социалистической. Либерализм станет социальным, ориентированным на всех. То есть интересы каждого частного человека начнут восприниматься, как прямое продолжение потребностей и интересов всего общества, и наоборот.
Вместе с тем, Россия окончательно станет частью глобального человечества, утратив свою отдельность.

Намного загадочнее другое обстоятельство. Оно вытекает из отсылочной аналогии.
Если, как уже было замечено, реакционная эпоха Николая Павловича представляла прямой отсыл к глухому Средневековью, а реакционная эпоха Сталина видела свой идеал в Иване Грозном (с его опричниной), то эпоха Путина апеллирует к 19 веку.
Но в гибридном контексте реакции эпоха Сталина обращается к более близкому по времени дореволюционному империализму, а эпоха Путина - к советскому периоду.
Подобно тому, как Великая Отечественная война и победа 1945 года аналогически перекликается с Отечественной войной 1812-го, сталинский ампир в архитектуре - с александровским ампиром, Россия Путина наследует советской традиции, открытой В.И.Лениным. И дело тут не только в реставрации старого гимна и реанимации прочих символов и атрибутов прошедшей эпохи, почтительному отношению к Советскому Союзу (который, как известно, был создан Лениным в 1922 году), а также бережному отношению к праху самого Ленина (остающемуся в мавзолее).
Но ещё и в разрушительной аналогии. Если Ленин был разрушителем Российской империи, Путину суждено стать разрушителем государства Российского (как такового). Чтобы понять почему это так, его роль следует сопоставить с участью всех предшествующих реакционеров. Как Николай Павлович, консервировавший крепостное право, был последним хранителем чистой феодальной традиции, а И.В. Сталин - последним хранителем традиции монархической (на деле именно он оказался последним настоящим самодержцем, хотя и без короны), так В.Путин становится последним хранителем государственного начала.
В данном же случае, выражение "последний хранитель" выступает синонимом слова "могильщик", т.к. "последний" - синоним "конечного".

Есть и ещё более поразительное "перекликание" эпох, которое вряд-ли допустимо считать случайным, т.к. даже на уровне эпидемиологии глобальные процессы исторического масштаба едва-ли являются бессвязными и случайными. Проведя параллель между 1945-м годом и 1812-м, трудно не поразиться тому совпадению, что чудовищная пандемия испанки пришлась как раз на эпоху Ленина точно так же, как пандемия коронавируса ( 2020 ) - на эпоху Путина. А это значит, что перед нами стоит и более зловещий вопрос о проблеме такой аналогии, т.к. эпоха Ленина неотделима от таких событий, как катастрофа Первой Мировой войны, Революция и Гражданская война в России (1917-1922) со всеми сопутствующими (включая ужасы военного коммунизма, продразвёрстку, Тамбовское восстание и химическую войну большевиков против своего же населения)..
Разумеется, всякое "перекликание" может означать лишь отдалённое подобие (в чём-то), и его не следует понимать так уж буквально. Но даже в таком теневом контексте она не лишена содержания.

Косвенным образом на это указывает и смежное рассуждение.
Как Сталинский СССР отрицал Революцию 1917 г и её "отцов"., Путинская РФ отрицает либерально-демократическую Революцию 1991 г, и в этом плане (негласно и парадоксальным образом), возвращается к паттернам Революции 1917 года, т.е. - к советским и большевистским. Не надо быть особенно прозорливым, чтобы заметить, что "неосоветизм" и "необольшевизм" и есть стиль путинского времени. Парадокс заключается в том, что "большевизм" Путина носит такой же вторичный, а значит - производный характер, как "империализм" Сталина или "абсолютизм" Николая Первого. Он служит лишь средством для достижения ещё более низкой цели.
Это прямо вытекает из свойств самого гибрида, где старое накладывается на новое, возвращая на свет ещё более древнее по духу.

Революционная Россия Ленина отрицала дореволюционную Империю и эксплуатировала более раннюю методологию старой Московии. Сталинский СССР вновь обращался к державной методологии дореволюционной Империи. СССР времён Хрущёва и Брежнева не искал опоры в прошлом, но опирался на собственные современные ему советские установки.
Аналогичные три отношения мы видим и в развитии современной России.
Россия Ельцина (1990-х годов), отрицая Советский Союз, опять-таки обращается к старинным смыслам и концептам дореволюционной Империи, а Россия Путина - опять реставрирует советские концепты, т.е. фактически отрицает и разрушает Ельцинскую Федерацию.
Россия будущего будет опираться исключительно на современные концепты Российской Федерации.

История России, при всех особенностях, повторяет ход мировой. Она не лишена линейной логики. Движение по спирали лишь подтверждает её.
Со смертью Николая Павловича в России навеки был похоронен феодализм. Со смертью Сталина в ней умерло самодержавие. С уходом Путина прекратит существование «империя», которую мы называем Россией.
А вместе с ней – уйдут последние остатки авторитарной традиции, которая продолжает довлеть над страной по сей день, но является уже отнюдь не «самодержавием» (как полагают некоторые), а только блёклым подобием самодержавия – пародией на то, чего давно нет.

Ссылка: https://worldis.me/Vladimirs/blogs/165638