Материя опирается на энергию. Бытие претворяется через информацию.
Какими же законами управляется информационная «субстванция» мироздания? Из каких контуров она состоит? Это я и собираюсь рассмотреть в ниже следующем исследовании.
Подходя к любому делу, важно определиться с правильной точкой отталкивания. Приступая к рассмотрению данного вопроса, я намеренно решил выбрать за точку отсчета простой и более или менее хорошо описанный наукой уровень природных отношений . Тем не менее, и здесь не приходится обойтись без незаурядных открытий.

ПЕРВАЯ ОРБИТА – НАСЛЕДСТВЕННОСТЬ.

Нетрудно догадаться, почему я решил начать исследование с данного уровня, отсылающего к биологии. С нее-то, а ни с чего другого, мне и придется развернуть свой анализ. Допустим, у эволюции Универсума имеется много контуров, о которых еще предстоит сказать ниже.
Но подобно тому, как любое вещество начинается с атома, а живое существо – с молекулы ДНК, устойчивое бытие информации начинается с понятия «сохранение», символизирующего утверждение какого-то качества. Утверждение в чем? Ответ напрашивается сам: во времени.
Почти всем известно, что задача наследственности – перманентное дление, продолжение информации во времени. Вот почему в космологическом плане, биологические системы по-особому и иначе относятся к физическому времени (t), чем, к примеру, системы неорганические. Признание этой капитальной закономерности знаменует великую революцию в физике и биологии одновременно, сравнимую, может быть, с Коперниканской гелиоцентрической революцией в научном миропонимании. Ведь признав то, что живые объекты находятся в особом отношении к категории времени, к течению Хроноса, придется согласиться с тем, что столь же особые отношения связывают их с пространством и материей, т.к. общепризнанная и подтвержденная многочисленными эмпирическими фактами Теория Относительности постулирует взаимную обусловленность значений пространства, времени и массы. Это как нельзя лучше подчеркивает специфику Жизни и ее принципиальную обособленность в контексте собственно материальных явлений и процессов.
Смысл самосохранения и размножения живых организмов как раз и заключается в ориентации на непрерывное удержание той информации, которую не склонны и не способны удерживать неорганические системы.

ВТОРАЯ ОРБИТА- ИЗМЕНЧИВОСТЬ.

Но если бы генетическая функция сводилась только к передаче биологической информации в полной неизменности из поколение в поколение, и так далее, то развитие и трансформация видов, которую мы наблюдаем в биосфере, были бы попросту невозможными. Невозможным был бы и восходящий ток эволюции, заставивший белковые системы проделать гигантский впечатляющий путь и эволюционировать от примитивных безъядерных одноклеточных бактерий, к многоклеточным, и, наконец, к человеку. Количество лишь главных стадий и структурных «скачков» на данном пути совершенствования измеряется десятками.
Одноклеточные безъядерные различных видов, соединившись друг с другом, произвели прокариоты (т.е. ядерные клетки). Тесный симбиотический союз одноклеточных дал такую промежуточную форму между одноклеточными и многоклеточными, как колониальные организмы. Грандиозный путь проделали и многоклеточные формы жизни в векторе системного совершенствования и усложнения: кишечнополостные, моллюски, членистоногие, хордовые. Последние , как мы знаем, также прошли от стадии рыб, через стадии амфибий, пресмыкающихся, к стадии млекопитающих и человеку.
Если бы функция молекулы ДНК и генов изначально ограничивалась только сохранением и воспроизведением, штамповкой одного и того же информационного кода (генома) , трансляцией его следующим поколениям, то ни наблюдаемое разнообразие видов, семейств, классов, типов биологических существ, ни лестница стадий структурного и системного развития, на которой я специально сакцентировал внимание, были бы немыслимы. Невероятными были бы даже самые ничтожные вариации и уклонения подвидового уровня. В этом случае все время наблюдалась бы «распечатка» в бесчисленном количестве копий одной и той же особи, практически наверняка- одноклеточной. Деятельность Природы напоминала бы не работу изобретателя, а работу «вечного принтера». Однако же, в действительности, мы видим иное, прямо-таки обратное. Природа предстает не только в роли талантливого изобретателя и экспериментатроа, постоянно рождающего новые и новые формы и неустанно импровизирующего с ними, но в роли великого Творца- совершенствователя, озабоченного проблемой прогресса и улучшения созданных творений.
Итак, придется зафиксировать, что генетическая функция организмов не сводится к неукоснительной передаче информационного наследия. Наследственность, т.е. закрепление информации и неустанное дление ее во времени – лишь одна из функций генетической системы. Другой атрибут биологического существования, в котором проявляется во всей красе сущность эволюционного процесса – изменчивость. Механизмом, ее обеспечивающим, выступает механизм генетической мутации, а фактором, стимулирующим ее- непростые взаимоотношения организмов с окружающей средой.
В течение существования, биологические организмы вынуждены приноравливаться, приспосабливаться к изменяющимся условиям окружающей среды. Приспособление регулируется способностью к проявлению генотипической гибкости и соответствующей пластичности. Существенные изменения окружающей среды влекут соответствующие деформации и поправки в генетическом наборе особи.
С точки зрения Дарвиновской концепции естественного отбора, модифицированной под современную парадигму, утвердившуюся в науке о наследственности, каждое резкое изменение во внешней среде вызывает у особей какого-либо вида совокупность более или менее случайных мутаций в различных направлениях. Причем генетической набор одной особи претерпевает изменение в одном каком-то направлении, а аналогичный геном другой особи- в другой и т.д. Далеко не все уклонения оказываются безусловно благоприятными и способствуют повышению шансов на выживание потомства.
Нежизнеспособные уклонения (неудачные, вредные мутации) отметаются, успешные же- отсеиваются и получают закрепление, становясь точкой отталкивания в сторону новых уклонений.
Гибкость генетического механизма собственно и выражена в постоянном балансировании между жесткой наследственностью и изменчивостью, т.е. между ориентацией на сохранение (фиксацию) и трансформацией информационного наследия. Действие этого сочетания можно изобразить диагональной линией, пролегающей в графике с двухмерной системой координат.

ТРЕТЬЯ ОРБИТА – ПРОГРЕСС.

Однако, на сегодняшний день наукой накоплено немало данных и указаний на то, что на разных этапах эволюции биосферы Земли, значение и роль мутационного фильтра (естественного отбора) также претерпевают не малые изменения. Сама «решетка» этого фильтра, как и размер и конфигурация ее отверстий, способны смещаться, двигаться и деформироваться, в зависимости от перемены магистральных задач эволюции. Впрочем, уже это словосочетание, намекает на существование высшего уровня, о котором мы поговорим чуть ниже. Особенно хочется обратить внимание на магистральную закономерность, согласно которой скорость / темпы эволюции возрастают по мере приближения к нашему дню. Говоря другими словами, это означает, что фактор изменчивости постепенно стремится получить перевес над фактором сохранения (наследственности).
Как показывают данные палеонтологии, а также союзной ей палеобиологии, темпы производства новых уникальных вариаций биогенетического материала динамичны и колеблются на протяжении разных геологических эпох. Некоторые периоды отмечены явными замедлениями и затуханием свежих тенденций, некоторые же, наоборот, «запятнаны» невиданно-резкими по быстроте «скачками» видового разнообразия (пример: пресловутый «кембрийский взрыв»). Но в целом, если провести усреднение данных «кривой», станет видно, что скорость продуцирования новых видов неуклонно и уверенно повышается со временем. Более того, наряду с ней растут и темпы общего прогресса по критерию сложности систем. И этот процесс никак нельзя назвать случайным, сведя его механизм к действию столь же случайных, спонтанных причин, таких как естественный отбор. Но о причине этой великой закономерности мне придется сказать в следующей главе.

Обратим внимание, что на прохождение дистанции от первых одноклеточных (бактерий-прокариотов) до одноклеточных эукариотов Природе пришлось затратить около 1, 5 млрд. лет в Архейской и Протерозойской эре. Около миллиарда лет отделяет выход на сцену бытия первых эукариотов от появления полового размножения. Между этим событием и рождением первых животных проходит еще около 600-700 млн. лет. И лишь каких-нибудь 250 млн. лет отделяют эпоху динозавров от эпохи человека. Все эти факты с достаточной наглядностью свидетельствуют об ускорении эволюции. Оговоримся, предыдущий схематичный график не учитывал этого и демонстрировал линейную равномерность, обнаруживал постоянное одинаковое отношение между сохранением и изменчивостью, что, конечно же, является упрощением и не совсем верно. В новом прилагаемом графике видно, как «кривая» со временем смещается в пользу «изменчивости».

Но причину этого ускорения мы едва ли в силах адекватно обосновать действием двух вышеупомянутых факторов, первым из которых выступает «закон наследственности», а вторым- «закон изменчивости», стоящий на соединении механизма мутации с механизмом естественного отбора. Эволюционный процесс несет печать направленности и является процессом направленного типа. Эволюция биосферы- есть ни что иное как большая генеральная программа, раскрывающаяся в действии мириад маленьких частных биологических программ. Естественный отбор используется ею лишь как средство и способ направленного движения через ряд запрограммированных состояний.
Это косвенно подтверждается, во первых, наличием у Природы определенной «схемы» развития, в которой каждому звену или ветви отведено необходимое место и время.
А во вторых наличие в ней вертикального, восходящего вектора.
Растения, мхи, лишайники, протисты –всему этому разнообразию отведена определенная роль и функция в эволюции биосферы. В свою очередь, устойчивость ориентации на структурное усложнение и системное восхождение, на движение по вертикали, на макроуровне биосферы сравнима с принципом наследственной передачи и фиксации информации во времени. Наряду со стремлением Природы хранить и длить уже произведенную ею информацию, существует стремление к накоплению, аккумуляции информации во все более сложных и совершенных системах со все возрастающим операционным потенциалом. Вот почему вертикальное развитие не только имеет место, но и ускоряется, так сказать, обостряется, делается все более концентрированным. На данном уровне рассмотрения, восхождение систем, их прогресс и совершенствование- процесс не случайный, а целенаправленный. Его логика и задача состоят в наращивании операционного потенциала усложняющихся систем в сторону абсолютного максимума, некоего высшего полюса. Это своего рода макроуровневая «генетика динамики», изменчивости не случайной (мутационной), а направленной, которой придерживается и подчиняется биосфера Земли, а вместе с ней- и Вселенная, являющаяся своеобразным положительным противовесом «генетике статики», т.е. наследственности, проводящей и обуславливающей фиксацию или простое сохранение информации.
Природа, как великая суперсистема, «заточена» на восхождение от простого к сложному, от примитивного к совершенному, так же определенно и систематически, как отдельная биологическая особь «заточена» на передачу наследственного материала своему потомству. Время является той поверхностью, на которой проявляется, моделируется, «рисуется» данное восхождение и на которой оно принимает необходимую конфигурацию.

ЧЕТВЕРТАЯ ОРБИТА – ПОЛИФИКАЦИЯ.

Ориентация на восхождение- третий, самый высший аспект эволюции из тех, которые адресованы к контексту линии времени. Третий после наследственности и изменчивости, рассмотренных мною выше. Более высокие контуры, о которых мы поговорим ниже, предстают уже, в строгом смысле, надэволюционными, а значит – «запредельными», «сверхъестественными» с точки зрения классического ракурса представлений о Вселенной.
Притом генетические механизмы биологии являются лишь одним из средств или инструментов реализации рассматриваемого прогресса. Растения и животные не могут систематически передавать, а тем паче –накапливать, свой опыт иначе, как генетическим способом, через механизмы внутрибиологической наследственности- этот тезис, конечно, придется сопроводить рядом оговорок, дополнений и уточнений, но в целом, он верен и признается большинством исследователей белкового мира. Однако, это правило перестает действовать при переходе от стадии Жизни к стадии Разума. Так на уровне Антропосферы и человеческой цивилизации, трансляция опыта осуществляется уже преимущественно внегенетическим, экс-биологическим способом, посредством инструментария передачи и обмена социокультурной информацией, к которому принадлежат такие коммуникационные механизмы, как речь (язык), письменность, техногенные сенсоры (телеграф, телефон, телевидение, Интернет) и т.д. Последний способ оказывается еще более эффективным и продуктивным с точки зрения свободы и скорости информационного накопления, снимая с информации привязку к материальному носителю в виде молекулы ДНК. В результате, информационная передача освобождается от какой-либо вещественной обусловленности и сопряженных с нею ограничений, какие присущи стадии доразумной Жизни. Эта эмансипация привела к тому, что скорость информационной аккумуляции возросла в разы. Вот почему человечество в течение сверх-коротких по геологическим меркам сроков, каких-нибудь, нескольких тысячелетий, смогло произвести такой объем качественных изменений в окружающей среде, пройдя путь от колеса и гончарного круга до компьютеров, космических кораблей и Интернета, сгенерировать который доразумная биосфера была бы не в силах, затратив и миллионы лет.
Введение в действие и активизация внегенетических механизмов трансляции опыта означала совершившийся окончательный «триумф» изменчивости над наследственностью. Едва ли подлежит дискуссии тот тезис, что человеческая культура, особенно на последних стадиях (индустриальной и постиндустриальной) гораздо быстрее и активнее генерирует массивы нового опыта, нежели усваивает и консервирует культурный опыт прошлых, древнейших поколений.
Но вернемся на общетеоретические рельсы и спросим: а если динамика восхождения сущего во времени- есть аналог постоянства, только в вертикальном ключе, то относительно чего оно проявляет качество постоянности? Как известно, генетическая наследственность, как фиксация и продление информации- это проявление горизонтальной стабильности и постоянства какого-либо качества / «пакета» качеств относительно времени. В таком случае, эволюционное восхождение- есть проявление постоянства относительно той координаты, которая (ни много, ни мало!) лежит за пределами времени, которая следовательно выше и вне времени, либо расположена перпендикулярно ему. Вывод потрясающий, но неумолимо логичный. Его экстравагантность не должна отталкивать и пугать воображение. Просто нужно осознать, что у развития может быть и есть трансхронологическое измерение. Для этого достаточно представить себе, что линия эволюции – не одна, что существует множество подобных «эволюций», каждая из которых не только по-своему уникальна, оригинальна, специфична, но и находится в определенном отношении к остальным. Их не стоит даже называть параллельными реальностями, так как они не обязательно находятся в параллельном отношении к реальности нашей, но могут пересекать ее участки под различными углами, отходить, отделяться от нее подобно древесным ветвям, сходиться и вновь расходиться с ней. Следующий дедуктивный ход должен привести к выводу о том, что привычный нам монолинейный характер эволюции справедлив лишь для определенных стадий развития сложности. Как известно, по закону диалектики количество конвертируется в иное качество. После перешагивания некоего порога сложности монолинейность начинает переходить, преобразовываться в полилинейность, а если точнее- в двухмерность, так как фактически эволюция надстраивается дополнительным, вторым измерением- трансхронологическим. Это можно представить графически. Представим себе вилку, первоначальная единая ось (ручка) которой «расщепляется» в расширяющееся поле, в котором допускается неопределенное множество параллельных или непараллельных друг другу, прямых, кривых и каких угодно линий в рамках образующегося допустимого спектра. При этом сам спектр может постепенно увеличиваться, постольку, поскольку ограничивающие его края вилки все более расходятся в обе стороны. В конце концов, их траектория принимает гиперболический вид, т.е. границы спектра расходятся с траекториями, стремящимися стать в перпендикулярное положение по отношению к первоначальной оси, из которой они вышли. Так же как дифференциация способствует последующему подъему, так подъем является основанием и предпосылкой для очередной дифференциации на новом витке.
Эволюция сверхсложных систем, пересекших в своем операционном потенциале некоторый барьер – это не только движение вверх, к еще большим операционным возможностям, сложности и совершенству. Это выход на уровень многоассортиментной, полиальтернативной, полиуниверсальной реальности, с одной стороны (размножение, расчленение, полификация реальностей), к «мутациям» уже не субъектов (особей), а самого бытия в экс-временном, трансхронологическом поле. Это способность «прободать» время и связывать, скреплять между собой различные, в том числе- и весьма отдаленные участки эволюционной реальности- с другой стороны. Наконец, это и способность системы находиться в состоянии, которое выше динамики, распространяться на разные участки времени, занимать, охватывать их.

ПЯТАЯ ОРБИТА.

Итак, мы выяснили, что развитие имеет весьма сложную многоуровневую структуру.

Мы выяснили, что на первом уровне преобладающим фактором является простая наследственность (дление информации), на втором уровне- изменчивость, на третьем – прогресс и восхождение, на четвертом- полификация уникальных эволюционных реальностей. Но невольно возникает «соблазн» пойти дальше поинтересоваться: а каким же тогда будет пятое?
Действительно, пятое состояние так далеко от нашего «плоского», несовершенного бытия и ума, что понять его будет непросто. Понять его, да и то лишь относительно, с поправкой на ограниченность логики, можно лишь распознав, что может быть выше любой мутации и многообразия? Что стоит после сохранения и изменчивости, примиряя их? Что синтезирует в себе однообразие и многообразие всего сущего, пребывая выше единой реальности и многих реальностей одновременно? Все эти прилагательные и эпитеты могут относиться лишь к Абсолюту, олицетворяющему Благо, Истину и Совершенство.

Ссылка: https://worldis.me/Vladimirs/blogs/116654